Эндрю Росс Соркин.   Слишком большие, чтобы рухнуть

Глава двадцатая

- Офис Полсона. Пожалуйста, подождите, — произнесла по телефону Кристал Уэст, хотя находилась не в офисе.

Было еще только восемь утра, но Уэст не успевала отвечать на звонки. Решение Полсона пригласить "большую девятку" Уолл-стрит в Вашингтон, даже не намекнув на повестку дня, породило слухи.

"Мне только что звонил Ник Калио, — написала она и-мейл для внутреннего круга советников Полсона про разговор с главным лоббистом компании Merrill Lynch. — Я сказала ему то, что говорила команде Тейна: что он должен приехать и что никакая другая информация не будет сообщена раньше времени... и что каждый человек подтвердил свое участие в совещании с ХМП прошлой ночью".

Лоббист Citigroup Хизер Вингейт была на другой линии и тоже пыталась определить цель встречи. Она только что получила и-мейл от своего босса Льюиса Б. Кадена, вице-президента Citigroup, который просил ее, чтобы она "узнала как можно скорее, о чем будет встреча в казначействе, на которую Полсон пригласил В.П. [Викрама Пандита]. Если это брифинг отраслевой группы, я не думаю, что В.П. может вернуться в DC. Если это что-то еще, мы должны знать".

Ах, Пандит! Помощник Полсона знала, что ее босс думает: с ним может быть трудно.

Джеффри Штольцфоосу, старшему советнику казначейства, звонила Вингейт, и он сразу отправил еще один и-мейл всей команде: "Очевидно, Викрам пытается решить, следует ли лететь в округ Колумбия самому или послать кого-нибудь вместо себя. Я не раскрыл дополнительной информации Хизер, но дал ей понять, что мы позвонили бы ей или кому-нибудь еще в Citi, чтобы обсудить вопрос".

Руководители Уолл-стрит не были единственными, кто оказался сбит с толку. Белый дом тоже не знал деталей повестки Полсона. "Это одно заседание или девять встреч?" — спросил Джоэл Каплан, заместитель начальника администрации Белого дома по вопросам политики, Джима Уилкинсона по электронной почте.

Собрание "будет большим совещанием, но мы ожидаем и возникновения меньших по составу заседаний", ответил Уилкинсон со своего BlackBerry через несколько минут.

Задача следить за тем, чтобы все прошло гладко, досталась Уэст. Это была, пожалуй, наиболее важная встреча в истории из тех, которые когда-либо проводились в здании казначейства, и Уэст была ее координатором. Она послала и-мейл Стаффорду Виа, старшему советнику казначейства: "Мы должны определить логистику. Думаю, нам нужно, чтобы кто-то стоял на улице и в дверях, чтобы направить всех на 3-й этаж. Кроме того, мы можем использовать небольшие конференц-залы и дипломатическую приемную в качестве комнат ожидания, если понадобится".

Она позвонила в службу безопасности, чтобы узнать, не закроют ли они Хамильтон-плейс, потому что, если здесь появятся все фотографы, которые ожидаются, встреча вполне может превратиться в зоопарк. Ей твердо отказали.

В 9:19 она послала и-мейл помощникам всех девяти руководителей Уолл-стрит с инструкциями, что они должны делать после того, как прибудут на угол 15-й улицы и Хамильтон-плейс: "Им нужно пройти пешком вниз по Хамильтон-плейс к воротам, чтобы войти в здание. Они должны будут показать удостоверения личности с фотографией (водительские права подойдут)". Уэст задумалась и поняла, что пропустила одну вещь. Она получила номера социального страхования и даты рождения всех, кроме Кена Льюиса, которые ей были нужны, чтобы прибывших пропустила служба безопасности. Она звонила в офис Льюиса три раза, но никто не брал трубку, и она решила позвонить ему домой. "Я только что говорила с женой г-на Льюиса и получила его дату рождения и номер социального страхования", — написала она мгновение спустя помощнику Льюиса.

Это почти никого не удивило, но, к всеобщему разочарованию, весть о тайной встрече начала просачиваться в наружу. "Я думаю, мое приглашение затерялось на почте", — написал президент Независимого сообщества банкиров Америки Кэм Файн техасскому красавцу Джебу Мейсону, который был сотрудником отдела по связям Министерства финансов в бизнес- сообществе. "Мы представляем 5 тыс. банков с активами более триллиона, — написал он, поставив смайлик. — Немного финансового юмора, Джеб, Улыбнитесь".

Несмотря на все усилия Уэст, по-прежнему царила неразбериха. "У вас есть список участников рынка, которые будут на встрече в три? — писал Уилкинсон Кальвин Митчелл, руководитель пиар-отдела Гайтнера. — Вы, ребята, подтверждаете участие всех, кого пригласили?"

Даже за час до встречи руководители все еще пытались выяснить, что на самом деле происходит. "Есть какие-нибудь идеи, что за темы будут обсуждаться на встречи с руководителями в три часа? — писал Уилкинсон Стивен Берри, сотрудник отдела Merrill но отношениям с государственными учреждениями. — Тейн спрашивает. И еще: какой номер комнаты? Я увижу Тейна примерно через 15 минут".

Около двух Бен Бернанке, Тим Гайтнер и Шейла Бэйр собрались в кабинете Полсона — это был их последний шанс согласовать действия, прежде чем начнется совещание. Полсон с засученными рукавами занял свое кресло в углу и откинулся на спинку, чтобы хоть чуть-чуть расслабиться, Гайтнер сел рядом, Бэйр устроилась на синем бархатном диване, Бернанке нашел стул напротив. Они собирались сделать то, что Полсон называл "немыслимым", и их лица были напряжены. Полсону явно было плохо.

— О'кей, — сказал он, — все видели тезисы? — Полсон махнул печатной страницей с полудюжиной пунктов. — Давайте пробежимся по ним.

Итак, сначала он всех представит. Затем он собирался выделить три вида программ: коммерческие бумаги, FDIC и TARP — акроним, становящийся синонимом слова "спасение", которое ему было трудно произносить.

— Потом я передам ведение вам, — Полсон кивнул в сторону Бернанке и Гайтнера, которые репетировали свои слова о программе коммерческих бумаг. — Дальше вести будет Шейла, — сказал он, с раздражением вспоминая ее недавние жалобы на программу гарантий.

Наконец они добрались до ключевого положения: эквивалента социального пособия, предназначенного для крупнейших банков страны.

Полсон зачитал тезис вслух: "Для поощрения широкого участия программа предусматривает привлекательный источник капитала на идентичных условиях для всех отобранных финансовых институтов. Мы планируем обнародовать программу завтра и объявить, что вы, девять фирм, будете первыми ее участниками. Мы заявим, что вы — здоровые учреждения, участвующие в программе в целях поддержки экономики США".

Все знали, что он выдавал желаемое за действительное. Чуть раньше Бернанке и Гайтнер говорили о том, будет ли достаточно выделенной суммы для поддержания хотя бы одного проблемного банка — Citigroup, крупнейшего банка страны, не говоря о полноценном решении проблемы финансового кризиса. Гайтнер был особо обеспокоен тем, что Citigroup, о чем он говорил не первую неделю, следующий.

Потом они подошли к вопросу, который Гайтнер и Полсон обсуждали весь день: насколько сильно они могут давить? Ранее Гайтнер убеждал Полсона сделать принятие денег TARP почти требованием. "Нужно говорить жестко", — сказал Гайтнер. "Мы должны ясно дать понять, что это не обсуждается", — согласился Полсон.

Новая редакция тезиса отражала изменения мнения Гайтнера. "Это комплексная программа (гарантия ответственности банков и покупка капитала). Ваши фирмы должны дать согласие и на то, и на то, — заявил он. — Мы считаем нелогичным отказываться, так как это сделает вас уязвимыми".

Один из тезисов предупреждал: "Если вливание капитала непривлекательно, вы должны знать, что ваш регулятор все равно потребует принять его при любых обстоятельствах".

Они попытались представить, кто из руководителей станет сопротивляться. С Пандитом может быть непросто, но он возьмет, думал Полсон. Даймон согласится. Бланкфейн может покапризничать, но он не будет мешать. Мак нуждался в деньгах, так что с ним должно быть легко. Льюис может устроить драку. Самый большой вопрос — Дик Ковачевич из Wells Fargo: не окажется ли он тем, кто сорвет план?

Полсон вспомнил, какой проблемой было просто попытаться заставить его появиться. "Я едва смог заставить его сесть в самолет, — сказал он собравшимся, которые смотрели на него со смешанным чувством гордости и удивления. — Я просто сказал: "Слушайте, секретарь казначейства, председатели Федрезерва и FDIC хотят, чтобы вы были здесь! И лучше бы быть!" Собравшиеся рассмеялись.

— Дэвид, — сказал Полсон, указывая на Дэвида Насона, — расскажет все о цифрах. Боб расскажет о компенсациях, имея в виду деликатный разговор об экстравагантных способах выплаты компенсаций руководству средних и крупных компаний отрасли.

После этого, объяснил Полсон, предусматривалось изолировать руководителей в отдельных комнатах. "Мы дадим им подумать. Они могут говорить со своими советами. И мы ответим на их вопросы, если они будут, — сказал он. — Потом мы соберемся в 18:30".

— Будем надеяться, что это сработает, — добавил Полсон ободряюще перед тем, как отправиться на, возможно, самую серьезную и уж точно самую эпохальную встречу в карьере.

За пределами казначейства любая попытка сохранить жесткий контроль над встречей наталкивалась на непреодолимые препятствия. Джейми Даймон прибыл в 14:15, приблизительно на 45 минут раньше, и бродил по Хамильтон, где разбили лагерь фотографы. "Он застал нас врасплох! — написал один из журналистов Брукли МакЛафлин коллеге, которая пыталась координировать логистику с Blackberry. Рон Беллер появился минут через десять, Келли и Бланкфейн — примерно в 14:43, а Мак и Пандит — через несколько минут после них. В 14:53 Льюиса по-прежнему не было. Кристал Уэст уже начинала нервничать, когда тот наконец прибыл, просочившись через отдельный вход.

В 14:59 Кристал Уэст послала и-мейл группе: "Все в сборе".

В центре конференц-зала стоял отшлифованный до блеска стол красного дерева 24 фута длиной. Портрет Джорджа Вашингтона кисти Гилберта Стюарта висел с одной стороны, с другой — портрет министра финансов в администрации Линкольна Салмона П. Чейза, ответственного за то, что слова In Cod We Trust появились на американской валюте. Пять люстр свисали со сводчатого розово-зеленого потолка. На спинке каждого из двадцати кресел из кожи и красного дерева вокруг стола была гравировка в виде доллара.

Когда вошли Полсон, Гайтнер, Бернанке и Бэйр, девять руководителей уже заняли места в алфавитном порядке, согласно табличкам с именами. Впервые девять самых влиятельных руководителей американских финансов и их регуляторы одновременно собрались в одной комнате.

— Я хотел бы поблагодарить вас за столь быстрый приезд в Вашингтон, — начал Полсон очень серьезным тоном, таким тоном он говорил с каждым из них во время драматических событий предыдущей недели. — Бен, Шейла, Тим и я попросили вас присутствовать здесь сегодня, потому что мы считаем, что Соединенные Штаты должны принять решительные меры для снятия напряжения в финансовой системе.

Бланкфейн, сидевший напротив Полсона, принял торжественный вид, а Льюис наклонился вперед, чтобы лучше слышать.

— Последние дни мы напряженно работали, чтобы придумать трехсторонний план по преодолению сложившейся ситуации, — сказал Полсон.

В точности как они репетировали, Гайтнер и Бернанке взяли руководство встречей в свои руки и рассказали о новых коммерческих бумагах, а потом Бэйр поведала о плане FDIC по гарантии депозитов. Ключевое объявление Полсон оставил за собой.

— Благодаря нашим новым полномочиям в рамках TARP казначейство купит привилегированные акции банков и сберегательных учреждений на сумму до 250 млрд долларов до конца года, — сказал он. — Системе необходимо больше денег, и всем вам будет лучше, если в системе станет больше капитала. Поэтому мы планируем объявить, что все девять ваших фирм будут участвовать в программе.

Полсон объяснил, что деньги будут инвестированы на идентичных условиях для всех банков, крупнейшие банки страны примут деньги, чтобы обеспечить прикрытие для более слабых банков: "Речь о восстановлении доверия к системе. Вы — ключ к этому доверию".

— Мы сожалеем, что нам приходится прибегать к этим мерам, — повторил он и для тех, кто не понял, подчеркнул, что ожидает, что они примут деньги, хотят они того или нет. — Но позвольте мне внести ясность. Если вы не принимаете их и не в состоянии найти капитал, который, как говорят на рынке, вам нужен, я собираюсь предложить второй вариант, и вам он не понравится.

Банкиры сидели ошеломленные. Если цель Полсона была в том, чтобы нагнать на них "шок и трепет", тактика сработала великолепно.

— Это то, что нужно сделать для страны, — сказал он в заключение. Гайтнер зачитал суммы, которые получил бы каждый банк, в алфавитном порядке. Bank of America — 25 млрд; Citigroup — 25 млрд; Goldman Sachs — 10 млрд; JP Morgan — 25 млрд; Morgan Stanley — 10 млрд; State Street — 10 млрд; Wells Fargo — 25 млрд долларов.

— Где расписаться? — ухмыльнулся Даймон, пытаясь разрядить обстановку и снять напряжение, которое не рассеивалось после того, как банкиры узнали, зачем их вызвали.

В 15:19 Уилкинсон, сам себя пригласивший на встречу, получил и-мейл от Джоэла Каплана, отчаянно пытавшегося дать президенту Бушу хоть какую-нибудь информацию: "Какова реакция, если коротко?"

Он не знал, что ответить, так как результат был еще непонятен. Например, Дик Ковачевич был явно не рад полученному ультиматуму. Он был вынужден лететь — коммерческим рейсом, не иначе — в Вашингтон, который он не любил, и здесь ему сказали, что он, чтобы спасти каких-то других ковбоев, возьмет у государства деньги, которые, как он считал, ему не нужны.

— Я не один из вас, нью-йоркских парней, с вашей воображаемой продукцией. Зачем я здесь треплюсь о вашем спасении? — насмешливо спросил он.

На мгновение все замолчали, а затем комната взорвалась. Все набросились друг на друга, пока Полсон наконец не взял слово.

— Ваш регулятор сидит вон там, — глядя на Ковачевича, указал он на Джона Дугана, контролера денежного обращения, а также на председателя FDIC Шейлу Бэйр, которые сидели за столом напротив. — Завтра вам позвонят и известят, что вы недостаточно капитализированы и не сможете собрать деньги на частных рынках.

— Какую защиту вы можете предложить нам в связи с изменением политики компенсаций? — вмешался Тейн.

Хотя его новый босс Льюис не мог поверить, что у Тейна хватило наглости задать вопрос, тем не менее это был вопрос, который хотел задать каждый из присутствующих. Изменит ли правительство планы компенсаций задним числом? Что произойдет, если начнется популистский протест? В конце концов, правительство сейчас владеет пакетами акций их компаний.

— Мы создадим некоторые правила, чтобы администрация не могла в одностороннем порядке изменить свое мнение, — ответил главный юрисконсульт казначейства Боб Хойт. — Но у вас нет защиты, если Конгресс захочет изменить закон.

— Я хочу сказать вот что, — разочарованно заявил Льюис. — Очевидно, в программе есть многое, что нам нравится, и многое, что нам не нравится. Учитывая то, что происходит, если у нас нет страха перед неизвестностью, значит, мы сошли с ума. Кроме того, если мы потратим еще секунду на разговоры о вопросах компенсации, мы потеряли разум! И наконец, я не думаю, что мы должны и дальше говорить об этом. Мы все знаем, что мы подпишем.
Ковачевич продолжал ерзать в кресле. Это же практически социализм! Бернанке откашлялся, и все замолчали.

— Я действительно не понимаю, почему по этому поводу должно быть столько напряжения, — сказал он своим профессорским тоном. Он объяснил, что страна сталкивается с худшим со времен Великой депрессии кризисом, и попросил их подумать о "коллективном благе". — Мы не пытаемся запугать или надавить...

Полсон посмотрел на него так, будто говорил: "На самом деле я хочу именно надавить!"

Джон Мак, который молчал почти всю встречу, обратился к Гайтнеру: "Дайте мне бумагу". Вынимая ручку из нагрудного кармана, он подписал документ и подтолкнул его обратно. "Готово", — сказал он.

— Но вы не вписали свое имя, — отметил Гайтнер.

— Вы сами его впишете, — ответил Мак, и Гайтнер наверху печатными буквами написал: "Morgan Stanley".

— Вы не поставили сумму, — сказал Гайтнер.

— 10 млрд долларов, — бросил Мак.

— Вы не можете подписать без решения вашего совета, — в смятении Тейн смотрел на Мака.

— Неужели? — переспросил Мак. — Мой совет в 24-часовой готовности. Они согласятся. А если нет, они меня уволят!

Бланкфейн сказал, что ему тоже необходимо поговорить с советом. "Думаю, что я не уполномочен", — заявил он, и остальные согласились, что тоже должны пройти через соответствующие процедуры.

Даймон встал, подошел к окну и решил, что соберет заседание совета по телефону прямо на месте. Он позвонил помощнице Кэти и сказал ей, чтобы та подключила директоров к линии. Другие руководители разошлись по отдельным конференц-залам, чтобы позвонить в офисы.

В 16:01 Уилкинсон наконец ответил на запрос Каплана. "Мы на финише, за исключением одного, — написал он, имея в виду Wells Fargo. — Сделка состоится".

В коридоре стоял и улыбался Пандит. "Мы только что вышли. Они собираются дать нам 25 млрд, и они придут с гарантией", — сказал он по сотовому таким тоном, будто только что выиграл в лотерее Powerball.

Мак, уже подписавший соглашение, позвонил Рою Востоку, одному из членов совета Morgan Stanley, надеясь, что сможет успокоить других директоров по поводу своего стремительного решения.

— Я хочу дать вам фору, — сказал он. — Мы собираемся созвать совет минут через двадцать или около того. Это будет вопрос одобрения принятия 10 млрд долларов от TARP... Но я уже подписал.

— Я понимаю. Совет не будет препятствовать, — Восток знал, чего от него хотят.

Когда наконец начался совет Morgan Stanley, Восток сказал: "Джон, у нас не было выбора, кроме того, чтобы вы подписали. Это было правильно, — Восток призвал голосовать, пока не начались дискуссии. — Я за.

А вот тон Даймона, обратившегося к совету, был мрачным. "Это асимметрично плохо для JP Morgan, — прошептал он по телефону. — Другими словами, деньги помогут более слабым банкам догнать нас. Но мы не имеем права быть эгоистами. Мы не должны стоять у них на пути".

В 17:38 Боб Хойт во время сбора подписанных документов послал и-мейл команде: "Продвигаюсь вперед, 5 готово, осталось 4".

Полсон, Гайтнер, Бернанке и Бэйр сидели в кабинете Полсона и ждали. За исключением ворчания Ковачевича, совещание шло хорошо, гораздо лучше, чем они ожидали. Фактически они только что национализировали финансовую систему страны, и никого не пришлось выносить из зала на носилках. Полсон, стуча пальцами по животу, как всегда, когда погружался в себя, все еще не мог поверить, что сделал это.

Он только что разговаривал по телефону с Бараком Обамой, фаворитом президентской гонки, который только что закончил речь об экономике в Толедо, штат Огайо. Затем он попытался поговорить с Джоном МакКейном, но не смог дозвониться.

В 18:23 Уилкинсон написал: "8 из 9 готовы... [S]tate [S]treet ждет совета... [Мы] практически закончили".

Две минуты спустя, в 18:25, Уилкинсон торжественно сообщил: "Сейчас у нас 9 из 9".

Каплан в Белом доме ответил: "Поразительно".

Дэвид Насон отнес подписанные документы Полсону.

Стоя в дверях кабинета, Насон молчал, пока Полсон и полдюжины его старших сотрудников осознавали важность момента.

— Мы только что пересекли Рубикон, — сказал он.

<< Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 2208


Возможно, Вам будут интересны эти книги: