Чарлз Райт Миллс.   Властвующая элита

3

Борьба между старой и новой знатью за главенствующее положение в обществе, классовая структура, лежащая в основе этой коллизии, система политического господства верхушечных клик - из всего этого складывается в наши дни довольно стандартная, хоть и не совсем простая, картина жизни высших слоев провинциального общества. Но мы не поймем этой картины или тех явлений, которые с ней связаны, если забудем, что все эти провинциальные города, безусловно, составляют звенья общегосударственной системы общественного престижа, власти и богатства. Вопреки риторическим заверениям многих конгрессменов, ссылающихся на конституцию, никакое территориальное сообщество не является в действительности суверенным. Провинциальная экономика стала в течение прошлого века частью национальной экономики; социальная и политическая иерархия провинциального общества стала подчиненной частью более крупной иерархической системы, охватывающей всю страну. Уже в первые десятилетия после гражданской войны лица, достигавшие высокого положения в провинции, становились провинциальными знаменитостями - и только. На первый план выдвигались люди, активно действовавшие и обретавшие широкую популярность и на местной и на общенациональной арене. В наши дни оставаться только на провинциальной арене - значит проиграть, дать себя затмить богатством, властью и престижем людей, имена Которых известны всей стране. Преуспеть в жизни - это значит вырваться за пределы провинциального общества, хотя, правда, общественное признание, завоеванное в провинции, может оказаться необходимым, чтобы проникнуть в правящие круги общенационального масштаба.

Все подлинно старинные американские нравы и обычаи уходят своими корнями, бесспорно, в деревенскую жизнь. И все же в деле завоевания общественного веса сельское происхождение и семейные связи с деревней являются порой сомнительными ценностями. G одной стороны, мы встречаемся здесь с издавна укоренившимся пренебрежительным отношением горожанина к деревенщине, жителя большого города к неуклюжему провинциалу. Во многих мелких городах известным престижем пользуются те семьи, которые в отличие от семей из низших рабочих классов, прожили в городе хотя бы на протяжении жизни одного поколения. А с другой стороны, люди, достигшие высокого положения, зачастую хвастливо афишируют, что происходят от коренных сельских жителей. В одних случаях это объясняется влиянием идей Джефферсона, отдававшего сельской добродетели преимущество перед городскими нравами, в других случаях - тщеславным желанием показать, сколь высоко взобрался данный человек по социальной лестнице.

Если с точки зрения политической карьеры часто бывает выгодно родиться на ферме, то с точки зрения светской карьеры всегда бывает выгодно иметь ферму и время от времени бывать на ней. В наше время высшие классы как крупных, так и мелких городов обычно владеют загородными усадьбами и время от времени наезжают туда. Отчасти это объясняется тем, что с помощью таких барских аксессуаров безродные богачи пытаются приобщиться к тому, что носит на себе печать старины и окружено почетом (даже на Среднем Западе это явление начало наблюдаться уже в 90-х годах XIX в.). Для того чтобы доказать свое почтительное отношение к прошлому, они не останавливаются перед денежными расходами, горячими хлопотами, а порой и перед неудобствами. На Юге, например, свидетельством этого почтительного отношения к старине является тщательно реставрированный старинный плантаторский замок, в Техасе и Калифорнии - огромные загоны для скота и игрушечные фруктовые ранчо, в Айове - образцовые фермы с породистым скотом и великолепными амбарами. Фермы иногда покупаются и для того, чтобы выгодно поместить капитал и ускользнуть от обложения налогом, а также из желания иметь летнюю резиденцию и приятно проводить часы досуга.

Для маленьких городов и тяготеющих к ним сельских местностей эти факты означают, что отношения между различными общественными прослойками не могут больше замыкаться границами отдельного населенного пункта. Маленькие города и сельские местности уже в какой-то мере слились между собой, так как богатые фермеры, особенно после удаления от дел, часто переселяются в мелкие города, а богатые городские семьи скупили много земель в деревне. По сообщению Холлингсшеда, в одной местности на Среднем Западе 25 семейств, принадлежащих к потомкам пионеров, скупили более 60% из 160 кв. миль плодородной земли, окружающей город. Эта концентрация земли еще более усилилась в результате браков между сельскими и городскими богатыми семьями. "Сельская аристократия" уже тяготеет в наши дни по меньшей мере к маленькому городу; сельская знать и высшее общество маленьких городов живут в тесном контакте, а часто фактически представляют собой разветвления одной и той же знатной семьи.

Но, помимо того, что семьи знатных горожан владеют фермами, а сельская знать стремится делать дела и жить в городах, мы все чаще встречаемся с тем явлением, что обе эти группы меняют свое местопребывание на определенные сезоны. Подобно тому как нью-йоркские семьи уезжают на зиму во Флориду, женщины и дети из среды сельской знати уезжают на весь летний период "на озера", а мужчины проводят с ними продолжительный "уик-энд". Поездка на определенный сезон в горы, на побережье или на острова теперь стала обычным делом для сельской и провинциальной знати, тогда как 30 лет назад туда ездила только столичная знать.

Связь маленьких городов с сельскими местностями и тяготение светского общества тех и других к более крупным городам проявляется особенно ярко в тех случаях, когда в сельскую местность, окружающую маленький город, приезжает группа джентльменов-горожан, владеющих там фермами. Эти "дачники" придерживаются норм поведения и взглядов на жизнь, принятых в больших городах, где они проживают. Они не знают, а часто и не хотят знать светских амбиций местного общества. Как владельцы поместий, они занимают верхнюю ступень так называемой сельской иерархической лестницы, хотя о тех, кто стоит на последующих ступенях этой лестницы, они знают мало или ничего не знают. В одном из районов Среднего Запада, изученном ИвономВогтом, горожане, принадлежащие ктакого рода кругам, владеют половиной всей земли. Они не ищут связей с местным обществом и. зачастую даже неохотно идут навстречу его попыткам завязать знакомство, несмотря на то, что своими поместьями они владеют не год и не два, оставляя их в наследство детям и внукам.

Членам местного светского общества, сельского и городского, приходится избирать одну из двух линий поведения: они могут либо отвернуться от пришельцев и стараться доказать неприличие их поведения, либо пытаться проникнуть в их общество. В последнем случае дело кончается тем, что они тоже начинают строить свой образ жизни на столичный манер. Но какой бы путь они ни избрали, им вскоре - и часто с горечью - приходится убедиться, что местные богачи новой формации, а также верхняя прослойка среднего класса, служившие некогда той средой, в которой они осуществляли свои притязания на престиж, наблюдают за ними с настороженным вниманием, а порой с иронией. То, что некогда составляло маленькое княжество, как бы самодовлеющий светский мир, перешло ныне на положение сателлита столичной знати, о котором вспоминают от случая к случаю.

Мы видим, таким образом, что провинциальное общество сливается с окружающим его сельским населением и постепенно врастает в общенациональную систему власти и престижа. Мунси, городок штата Индиана, стал теперь гораздо ближе к Индианополису и Чикаго, чем это было 50 лет назад. Жители Мунси, принадлежащие к высшему классу, предпринимают более частые и далекие поездки, чем люди, принадлежащие к средним и низшим классам. В наше время существует очень мало мелких городов, где люди из высших классов не посещали бы находящийся поблизости крупный город по крайней мере каждый месяц. Такая поездка представляет собой ныне самое обычное явление в деловой, духовной и общественной жизни богатого провинциала. У него теперь больше друзей, живущих в других местах, и он чаще встречается с ними. Мир человека, принадлежащего к провинциальному высшему классу, стал шире по сравнению с тем, каким он был в 1900 г., и по сравнению с нынешним миром людей из среднего и низшего класса.

Местное общество в маленьких городах тянется к высшим классам центральных городов; более молодые члены провинциального светского общества взирают на них с откровенным восхищением, более старые - с несколько затаенным восхищением. Какой, скажите, смысл демонстрировать свою лошадь или собаку на выставке в маленьком городе с населением в 100 тыс. человек (если даже такая возможность у вас имеется), когда вы знаете, что настоящая выставка, выставка с большой буквы, будет происходить в Нью-Йорке будущей осенью? А вот более серьезные вещи: может ли вызвать у вас чувство особого почтения пятидесятитысячная местная сделка, хотя бы и совершенная на приличных условиях, если вы знаете, что в Чикаго, всего за 175 миль от вашего города, люди совершают сделки в 500 тыс. долл.? Самый факт расширения арены, на которой можно добиваться общественных почестей, вызывает у мужчин и женщин, живущих в маленьких городах, чувство неудовлетворенности тем, что им приходится стрелять из пушек по воробьям, заставляет их жаждать престижа в масштабе большого города, если не в общенациональном масштабе. Вот почему провинциальному светскому обществу, если оно желает сохранить свое положение избранного общества хотя бы в местном масштабе, приходится больше общаться со светскими кружками центральных городов и подделываться под их манеры и вкусы, с большей непринужденностью толковать об аристократических учебных заведениях восточных штатов и о нью-йоркских ночных клубах.

Существует одно расхождение во взглядах между богачами старой и новой формаций в маленьких городах, которое весьма беспокоит старых богачей, ибо оно делает высшие прослойки новой формации менее благоприятной и менее надежной средой для осуществления их социальных притязаний. В конце концов старая знать считается старой только по сравнению с новой и потому нуждается в ней, чтобы чувствовать себя уверенно в своем маленьком светском мирке. Но новая знать (так же, как и многие люди из старой знати) прекрасно сознаёт, что это высшее провинциальное общество имеет в наши дни только местное значение.

Лица, принадлежащие к высшим классам старой формации, чувствуют себя хорошо только в своем собственном городе. Они могут поехать на зиму во Флориду или Калифорнию, но всегда едут туда лишь в качестве гостей, а не в качестве искателей новых возможностей или новых деловых связей. Они считают, что их настоящее место только в родном городе, и склонны думать, что в нем имеется все необходимое для того, чтобы их общественный вес был не меньшим, чем у любых людей в любом месте. Новая же знать склонна оценивать местных людей под углом зрения количества и качества связей, которые они имеют с другими районами страны и с такими людьми, которых настоящая старая знать часто не желает допускать в свою среду как "чужаков". Больше того, многие представители средних и низших классов почтительно взирают на богачей новой формации именно потому, что высоко ценят "внешние" связи. Эти связи представляют собой прямую и решительную противоположность тому типу связей, который характеризуется понятием "окружение старинной фамилии". Окружение старинной фамилии - это понятие, говорящее о чисто местных связях, внешние же связи сосредоточены в больших городах или даже на общенациональной арене.

<< Назад   Вперёд>>  
Просмотров: 3292


Возможно, Вам будут интересны эти книги: